Мифологические существа

ЦЕРБЕР.



Если ад - это дом, дом Гадеса [Гадес (Аид) - в греческой мифологии - владыка царства
мертвых], в нем, естественно, должен быть сторожевой пес; столь же естественно, что
этот пес должен внушать ужас. В Гесиодовой "Теогонии" у него пятьдесят голов; чтобы
облегчить задачу пластическим искусствам, их число сократили, и три головы Цербера
стали ныне общепринятым их количеством. Вергилий говорит о трех глотках; Овидий
- о троезвучном лае; Батлер [Сэмюэл Батлер (1612-1680) - английский поэт, автор поэмы
"Гудибрас"] уподобляет трехкоронную тиару папы, стража у врат рая, трем головам пса,
стража у врат ада ("Гудибрас", IV, 2). Данте наделяет Цербера человеческими чертами, что
только усугубляет его инфернальную природу; грязна черная борода, лапы с когтями,
которые под градом плетей раздирают душ обреченных. Он бичует их, лая и скаля зубы.
Вытащить Цербера на дневной свет таков был последний подвиг Геракл ("Он вытащил
наверх Цербера, адского пса", пишет Чосер в "Рассказе монаха".) Зэкерай Грей, английский
писатель восемнадцатого века, в своих комментариях к "Гудибрасу" толкует это деяние
следующим образом:
"Пес с тремя головами означает прошлое, настоящее и будущее время, которое встречает и,
как пес, пожирает все на свете. Геркулес одержал над ним верх, это показывает, что
героические Деяния всегда побеждают Время, ибо остаются памяти потомства".
Согласно древнейшим текстам, Цербер приветствует своим хвостом (а хвост этот - змея)
входящих в ад и разрывает на куски тех, кто пытается убежать. В более поздней легенде
он кусает новоприбывших; чтобы его умилостивить, в гроб умершего клали медовый пряник.
В скандинавской мифологии забрызганный кровью пес Гарм сторожит до мертвых и готов
сразиться с богами, когда адские волки пожрут луну и солнц. Некоторые наделяют этого
пса четырьмя глазами; у собак Ямы, брахманского бога смерти, также по четыре глаза.
Как в брахманизме, так и в буддизме, ад полон собак, которые, подобно Дантову Церберу,
терзают души умерших.

Брауни.

Брауни - это услужливые человечки бурого цвета, откуда и их название.
В Шотландии они любят посещать амбары и, пока семья хозяев спит,
исполняют разные домашние работы. Подобный сюжет мы найдем в
одной из сказок Гриммов.
Знаменитый писатель Роберт Луис Стивенсон утверждал, что ему удалось
приспособить своих брауни к литературному делу. Когда он спит, они,
мол, внушают ему фантастические сюжеты, например удивительное
превращение доктора Джекилла в демонического Хайда, и тот эпизод
в "Олалье", где юноша, потомок древнего испанского рода, кусает руку
своей сестры.

ВАСИЛИСК.


С течением веков василиск (известный также под названием "кокатрис") становился
все более безобразным и пугающим, а в наше время о нем и вовсе забыли. Название
его происходит из греческого языка и означает "царек"; по мнению Плиния Старшего
(VIII, 21), это змея с "белым пятном на голове, похожим на корону или диадему". В
средние века он становится четырехногим петухом с короной, желтыми перьями,
большими колючими крыльями и змеиным хвостом, который завершается крючком
или же второй петушиной головой. Изменение облика отразилось в изменении названия:
Чосер в "The Parson's Tale" говорит о василикоке ("василикок убивает людей ядом своего
взгляда"). Одна из гравюр, иллюстрирующая "Естественную историю змей и драконов"
Альдрованди, наделяет василиска чешуей вместо перьев и восемью ногами. (Согласно
Младшей Эдде, у Одинова коня Слейпнира также было восемь ног.)
Что в василиске остается неизменным, так эти убийственное действие его взгляда и его
яда. Глаза горгон обращали живых существ в камень; Лукан рассказывает нам, что из крови
одной из них произошли все змеи Ливии - аспид, амфисбена, аммодит и василиск. Приводим
соответствующие пассажи из книги IX "Фарсалии":
В теле ее губительный яд впервые природа
Произвела: из горла тогда шипящие змеи
Выползли, жалом своим трепеща с пронзительным свистом.
И по спине у нее разметались, как женские косы
Плечи хлестали они ликованием полным Медузы.
Встали над хмурым челом, поднявшись дыбом, гадюки,
Яд извивался из них, когда волосы дева чесала.
Что было пользы проткнуть копьем василиска.
Мурру несчастному? Яд мгновенно по древку разлился.
В руку всосался ему; поспешно меч обнаживши,
Он ее тотчас отсек, у плеча отделивши от тела.
И, наблюдая пример своей собственной смерти ужасной,
Смотрит, живой, как гибнет рука.
Василиск обитает в пустыне, или, точнее, он создает пустыню. Птицы падают мертвыми к
его ногам, и плоды земные чернеют и гниют; вода источников, в которых он утоляет свою
жажду, становится отравленной. О том, что одним своим взглядом он раскалывает скалы и
сжигает траву, свидетельствует Плиний. Из всех животных одна лишь ласка не боится этого
чудовища и может напасть на него спереди; было также поверье, что василиска повергает в
смятенье крик петуха. Опытные путешественники, прежде чем углубиться в неизведанные
края, благоразумно запасались либо петухом в клетке, либо лаской. Другим оружием было
зеркало: василиска убивает его собственное отражение.
Исидор Севильский и составители "Speculum Triplex" ("Тройного зеркала") отвергают легенды
Лукана и искали рационального объяснения природы василиска. (Отрицать его существование
они не могли, ибо в Вульгате древнееврейское слово "тсефа", название ядовитого
пресмыкающегося, переведено как "кокатрис".) Наибольшее признание получила теория
об уродливом яйце, снесенном петухом и высиженном змеей или жабой. В семнадцатом веке сэр
Томас Браун счел это объяснение стоять же неестественным, как самого василиска.

ГАРПИИ.


В "Теогонии" Гесиода гарпии - это крылатые божества с длинными распущенными волосами,
летающие быстрее птиц и ветров; в третьей книге "Энеиды" - птицы с лицами дев,
крючковатыми когтями и нечистым брюхом, бледные от голода, который не могут утолить.
Они спускаются с гор и пачкают праздничные столы. Они неуязвимы и зловонны, с пронзительным
писком все пожирают и все превращают в экскременты. Сервий, комментатор Вергилия, пишет,
что, подобно тому как Геката - это Прозерпина в аду, Диана на земле и Луна на небе, за что и
называют ее трехликой богиней, так и гарпии - это фурии в аду, гарпии на земле и демоны
(dirae) на небе. Их также путают с парками.
По велению богов гарпии ополчились на царя Фракии, который открыл людям их будущее
или купил себе долго-житие ценою своих глаз и был наказан солнцем за то, что оскорбил его
творение. Он усаживался со всей своей свитой за стол, а гарпии пожирали и портили яства.
Аргонавты изгнали гарпий; Аполлоний Родосский и Уильям Моррис ("Life and Death of Jason")
рассказывают их фантастическую историю. Ариосто в песне XXXIII "Безумного Роланда" превращает
фракийского царя в Пресвитера Иоанна, легендарного императора абиссинцев.
По-гречески "гарпии" означает "хватающие", "похищающие". Вначале они были божествами ветра,
подобно ведийским Марутам, которые бряцают золотым оружием (лучами) и доят облака.

ГНОМЫ.




Гномы более древние, чем их название; оно - греческое, но греческие классики его не
знали, ибо возникло оно в XVI веке. Этимологи приписывают его изобретение швейцарскому
алхимику Парацельсу, в чьих трудах оно появляется впервые. Гномы - духи земли и гор. Народная
фантазия представляет их в виде бородатых карликов с грубыми и смешными чертами лица;
одеты они в узкие коричневые кафтанчики и монашеские капюшоны. Подобно грифам эллинских
и восточных поверий и германским драконам, их обязанность - охранять потаенные сокровища.
"Гносис" на греческом - "знание"; есть гипотеза, что Парацельс изобрел слово "гном", потому что
гномы знают и могут открыть человеку точное местонахождение скрытых в земле металлов.

ГОЛЕМ.




Мы не вправе предположить, что в книге, продиктованной божественным разумом, может
быть что-либо случайное, даже число слов или порядок; именно так мыслили каббалисты и,
побуждаемые жаждой проникнуть в тайны Господа, занимались подсчетом, комбинированием
и перестановкою букв Священного Писания. В XIII веке Данте провозгласил, что всякий пассаж
Библии имеет четыре смысла: буквальный, аллегорический, моральный и анагогический.
Шотландец Эригена, более последовательно обходившийся с понятием божественности, еще
прежде того сказал, что смыслы Писания бесконечны, как число красок на павлиньем хвосте.
Каббалисты могли бы одобрить такое суждение, одной из тайн, которые они искали в
божественных текстах, было создание органических существ. О демонах сказано, что они могли
создавать тварей крупных и тяжелых, вроде верблюда, но не утонченных и нежных; раввин
Элиезер отрицал, что они способны создавать что-либо меньшее по размеру, чем зерно овса.
Человек, созданный путем комбинации букв, был назван "Голем": само это слово буквально
означает аморфную, безжизненную материю.
В Талмуде ("Санбердин", 65, b) читаем:
"Если бы праведники захотели создать мир, они смогли бы это сделать. Комбинируя буквы
непроизносимых имен Бога, Рава сумел создать человека и послать его к Раву Зера. Тот заговорил
с Големом, и так как тот не отвечал, раввин приказал:
Ты - творение волшебства, обратись снова в прах.
Оба ученых имели обыкновение каждую пятницу изучать Законы Творения и создавать тут же
трехлетнего бычка, которого они и съедали на ужин" [Нечто похожее читаем у Шопенгауэра: "На
странице 325 первого тома своей "Zauberbibliothek" ("Библиотеки волшебства") Хорст излагает учение
английской визионерки Джейн Лид следующим образом: Обладающий магической силой способен
по своей воле направлять и обновлять царство минеральное, царство растительное и царство животное;
посему довольно было бы нескольким волшебникам сговориться для того, чтобы все Сотворенное
перешло в состояние райского блаженства" ("О воле и природе", VII).]
Славу Голема на Западе создал австрийский писатель Густав Мейринк; в пятой главе своего
фантасмагорического романа "Голем" (1915) он пишет:
"История эта восходит к XVII веку. Восстановив утраченные формулы каббалы, некий раввин
[Иегуда Лев бен Безалель] создал искусственного человека - так называемого Голема, - дабы тот
звонил в колокола в синагоге и выполнял тяжелые работы. Однако то не был человек, как все остальные,
в нем едва теплилась глухая, растительная жизнь. Да и та - лишь днем, и поддерживало ее влияние
магических слов на записке, которую ему засовывали за зубы и которая притягивала из вселенной
свободные звездные токи. Однажды перед вечерней молитвой раввин забыл вытащить записку изо
рта Голема; тот впал в неистовство и побежал по темным улицам, убивая всех, кто попадался на его
пути. В конце концов раввин его догнал и порвал оживляющую его записку. Голем рухнул наземь.
От него осталась лишь жалкая глиняная фигурка, которую теперь показывают в пражской синагоге".
Элеазар де Вормс сохранил формулу, по которой можно создать Голема. Детали этой процедуры
занимают двадцать три столбца в томе ин-фолио и требуют знания "алфавита 221 ворот", который
надо повторять над каждым органом Голема. На лбу у него надо начертать слово "Эмет", означающее
"истина". Чтобы уничтожить глиняного человека, достаточно стереть первую букву, останется слово
"мет", означающее "мертв".

КЕНТАВР.



Кентавр - самое гармоничное создание фантастической зоологии. "Двуформным" назван он в
Овидиевых "Метаморфозах", однако нам нетрудно забыть о его гетерогенной природе и думать,
что в Платоновом мире форм, наряду с архетипом лошади или человека, есть архетип кентавра.
Открытие этого архетипа потребовало многих веков; первобытные и архаические изображения
представляют нам голого человека, к которому неуклюже прикреплен конский зад. На западном
фронтоне храма Зевса в Олимпии у кентавров уже конские ноги, а там, где должна начинаться
шея коня, высится человеческий торс.
Кентавров породили фессалийский царь Иксион и облако, которому Зевс придал облик Геры; другая
легенда гласит, что они - дети Аполлона. (Есть предположение, что слово "кентавр" происходит от
"гандхарва"; в ведической мифологии "гандхарвы" - младшие боги, правящие конями Солнца.) Так
как греки гомеровской эпохи не ездили верхом, предполагается, что первый кочевник, которого они
увидели, показался им чем-то единым с его конем; и в доказательство приводят то, что солдаты
Писарро и Эрнана Кортеса также представлялись индейцам кентаврами. "Один из тех всадников
упал с лошади, и когда индейцы, уверенные, что это одно целое, увидели, что это животное
разделилось на две части, страх их был так велик, что они с воплями побежали вспять, к своим, крича,
что из одного стало двое, и повергая всех в ужас; и было в этом некое тайное чудо, ибо, не будь такого
случая, можно полагать, что они перебили бы всех христиан", - гласит один из текстов, приводимых
Прескоттом. Но грекам, в отличие от индейцев, лошадь была известна; более правдоподобно
предположение, что кентавр - это нарочито созданный образ, а не плод ошибки по незнанию.
Самая популярная из легенд, где фигурируют кентавры, - легенда о битве с пригласившими их на
свадьбу лапифами. Для гостей вино было в новинку - на пиру захмелевший кентавр оскорбил невесту
и, опрокидывая столы, затеял знаменитую "кентавромахию", которую Фидий или его ученик изобразил
в Парфеноне, Овидий воспел в книге XII "Метаморфоз" и которая вдохновила Рубенса. Побежденные
лапифами, кентавры были вынуждены бежать из Фессалии. В другом сражении Геркулес, стреляя из
лука, уничтожил их.
Кентавр - воплощение сельской дикости и гневливости, но "справедливейший из кентавров" - Хирон
("Илиада", XI, 832) был наставником Ахиллеса и Эскулапа, которых обучил искусствам музыки,
собаководства, ратному делу и даже медицине и хирургии. Запоминается образ Хирона в песне XII
"Ада", которую, с общего согласия, принято называть песнью кентавра. На сей предмет есть тонкие
наблюдения у Момильяно в его издании 1945 года.
Плиний говорит, что видел гипокентавра, законсервированного в меду и присланного из Египта в
дар императору.
В "Ужине семи мудрецов" Плутарх юмористически сообщает, что один из Пастухов коринфского
деспота Периандра принес ему в кожаной сумке новорожденного детеныша кобылы, у которого лицо,
голова и руки были человеческие, а все прочее - конское. Плакал он, как ребенок, и все решили, что
это зловещее знамение. Мудрец Фалес, осмотрев его, рассмеялся и сказал Периандру, что и впрямь не
может одобрить поведение его Пастухов.
В пятой книге своей поэмы Лукреций утверждает, что существование кентавров невероятно, ибо
лошади достигают зрелости раньше, чем люди, и кентавр в три года был бы взрослым конем и вместе
с тем лепечущим младенцем. Такой конь умер бы на пятьдесят лет раньше, чем человек.

МИНОТАВР.



Идея построить дом так, чтобы люди в нем не могли найти выхода, возможно, еще более
странна, чем человек с бычьей головой, однако оба вымысла удачно сочетаются, и образ
лабиринта гармонирует с образом минотавра. Вполне естественно, что в центре
чудовищного дома должно обитать чудовище.
Минотавр - полубык, получеловек - родился от любовного союза царицы Крита Пасифаи
с белым быком, который (по велению Посейдона) вышел из моря. Дедал, создатель
хитроумного устройства, позволившего утолить любовный пыл царицы, построил лабиринт,
дабы в нем заточить и скрыть сына-чудовище. Минотавр питался человечиной; чтобы его
кормить, царь Крита требовал от Афин ежегодную дань - семерых юношей и семерых девиц.
Тесей, решивший избавить родину от подобной повинности, вызвался пойти добровольно.
Чтобы он не заблудился в лабиринте, дочь критского царя Ариадна дала ему нить; герой убил
минотавра и сумел выбраться из лабиринта.
В одном из своих пентаметров, где речь идет об изобретательности, Овидий говорит о "человеке,
полу-быке-получеловеке"; Данте, знавший язык древних греков, но не видевший их монет и
памятников, вообразил минотавра с головой человека и туловищем быка ("Ад", XII, 1-30).
Культ быка и обоюдоострого топора (он назывался "лабрис", откуда, возможно, и произошло
слово "лабиринт") был характерен для доэллинских религий с их священными боями быков.
Судя по настенным изображениям, человеческие фигуры с бычьими головами в критской
демонологии были обычны. Вероятно, греческая легенда о минотавре - это поздняя и жестокая
версия наидревнейших мифов, тень снов, еще более устрашающих.

ПТИЦА РУХ.



Птица Рух (или, как ее иногда называют, "Рок") - это сильно увеличенный орел или гриф,
а некоторые полагают, что его образ навеян арабам каким-то кондором, заблудившимся
над Индийским океаном или Южно-Китайским морем. Лейн эту гипотезу отвергает, по
его мнению, мы тут скорее имеем дело со "сказочным представителем сказочного племени"
или же с синонимом для персидского Симурга [Симург - в иранской мифологии вещая
птица]. Птица Рух известна Западу благодаря "Тысяче и одной ночи". Читатель помнит,
что Синдбад (во втором своем путешествии), брошенный своими спутниками на острове,
увидел: "Огромный белый купол, высившийся на фоне неба. Я обошел вокруг него, однако
входа не обнаружил и не смог проникнуть в него ни силой, ни хитростью - слишком
гладкой и скользкой была его поверхность. И гак, я приметил место, где стоял, и обошел
вокруг купола, дабы измерить его окружность, и насчитал добрых полсотни шагов".
Немного спустя большая туча закрыла солнце, и Синдбад, "подняв голову... увидел, что
это было не облако, а огромная птица гигантского размера и с необычайно огромным
размахом крыльев..."
То была птица Рух, а белый купол, разумеется, был ее яйцом. Синдбад привязывает себя
тюрбаном к ноге птицы, и на следующее утро взмывает с нею ввысь, а затем, отвязавшись,
остается на вершине горы, причем Рух ничего этого не замечает. Рассказчик прибавляет,
что Рух питается змеями, да такими огромными, что они могли бы зараз проглотить слона.
В "Книге" Марко Поло о путешествиях (III, 36) мы читаем: "Жители острова (Мадагаскара)
сообщают, что в определенную пору года из южных краев прилетают удивительные птицы,
которых они называют "Рух". С виду они напоминают орла, только размерами куда огромней;
они так громадны и могучи, что лапами своими хватают слона и поднимают его в воздух, а
поднявши, бросают на землю, дабы его убить и потом расклевать вплоть до костей. Люди,
видевшие эту птицу, утверждают, что крылья ее в развороте достигают с края до края
шестнадцати шагов, а перья имеют в длину восемь шагов и соответственную ширину".
Марко Поло прибавляет, что китайские послы, возвратясь, доставили Великому хану [имеется
в виду монгольский властитель Кубла Хан (1215-1294), у которого Марко Поло находился в
услужении шестнадцать лет] перо птицы Рух. На персидской иллюстрации в книге Лейна
изображена птица Рух, несущая в клюве и в лапах трех слонов, "соотносящихся с нею по размерам,
как полевые мыши и сокол", замечает Бертон.

ПТИЦА ФЕНИКС.



В монументальных изваяниях, каменных пирамидах и мумиях египтяне стремились
обрести вечность; вполне закономерно, что именно в их стране возник миф о
бессмертной, возрождающейся птице, хотя последующая разработка мифа совершена
греками и римлянами. Эрман пишет, что в мифологии Гелиополиса Феникс (benu) –
это покровитель юбилеев, или больших временных циклов; Геродот в знаменитом
пассаже (II, 73) излагает, с оговорками о своем недоверии, первоначальную версию легенды:
"Есть там другая священная птица, которую я видел только нарисованной, и имя ей
Феникс. Увидеть ее вживе удается редко, настолько редко, что, коли верить жителям
Гелиополиса, прилетает она в Египет один раз в пятьсот лет, а именно - когда погибает
ее отец. Ежели по величине и форме она такова, как ее описывают, то ее облик и стать
весьма напоминают орла, а перья у нее частью золотистые, частью красные. Чудес же
о ней рассказывают столько, что, хотя, на мой взгляд, они не слишком заслуживают
доверия, я должен о них написать. Дабы перенести тело своего отца из Аравии в Храм
Солнца, птица Феникс прибегает к следующему способу: прежде всего она лепит яйцо
из мирры, по величине такое, чтобы у нее хватило сил его нести, и потому, пока его
лепит, все время пробует на вес, справится ли с ним; затем она выгребает из него середину,
пока углубление не вместит тело ее отца, которое она там закрепляет комками мирры,
заполняя ими полость, пока вес яйца вместе с трупом не сравняется с тем весом, когда
оно было сплошным; затем, залепив отверстие, кладет яйцо себе на спину и летит с ним
в Египет в Храм Солнца. Вот такое рассказывают об этой птице, правда ли это или ложь".
Лет через пятьсот Тацит и Плиний подхватили чудесную историю: первый честно признал,
что всякая древность темна, но, судя по легенде, срок жизни Феникса тысяча четыреста
шестьдесят один год ("Анналы", VI, 28). Также и второй автор занимался продолжительностью
жизни Феникса; он отметил (X, 2), что, согласно Манилию, Феникс живет Платонов, или
великий, год. Платонов год - это время, за которое Солнце, Луна и пять планет возвращаются
в изначальное положение; Тацит в "Диалоге об ораторах" определяет его как двенадцать
тысяч девятьсот девяносто четыре обычных года. Древние верили, что по истечении этого
огромного астрономического цикла мировая история повторится во всех подробностях, ибо
повторятся влияния планет; таким образом, Феникс становится как бы символом или образом
вселенной. Для большего сходства стоики учили, что мир погибает в огне и возрождается в
огне и что этому процессу не будет конца и не было начала.
С годами механизм рождения Феникса упростился. Геродот упоминает о яйце, Плиний - о
червяке, но Клавдиан в конце IV века уже описывает в стихах бессмертную птицу,
возрождающуюся из пепла, наследницу самой себя и свидетеля многих веков.
Миф о Фениксе - один из самых распространенных. К уже упомянутым авторам можно
прибавить Овидия ("Метаморфозы", XV), Данте ("Ад", XXIV), Шекспира ("Генрих VIII", V, 4),
Пельисера ("Феникс и его естественная история"), Кеведо ("Испанский Парнас", VI), Мильтона
("Самсон-борец", in Fine [в конце (лат.)]). Упомянем также латинскую поэму "De Ave Phoentice"
["О птице Фениксе" (лат.)], приписываемую Лактанцию, и англосаксонское подражание этой
поэме в VIII веке. Тертуллиан, святой Амвросий и Кирилл Иерусалимский приводили Феникса
как доказательство воскресения во плоти. Плиний высмеивает терапевтов, прописывающих
снадобья, изготовленные из гнезда и пепла Феникса.

САТИРЫ.



Так называли их греки; в Риме их именовали фавнами, Панами и сильванами. Книзу от
пояса они - козлы; туловище, руки и лицо - человечьи и обросшие шерстью. На лбу - рожки,
уши остроконечные и орлиный нос. Они похотливы и любят вино. Они сопровождали Вакха
в его веселом покорении Индостана. Подглядывали из укрытий за нимфами, любили плясать
и искусно играли на флейте. Крестьяне их почитали и приносили им первинки урожая.
Приносили им также в жертву баранов.
Один из представителей этих младших богов был в Фессалии захвачен и заточен в пещере
легионерами Суллы, которые затем привели его к своему военачальнику. Он издавал
нечленораздельные звуки и был так отвратителен, что Сулла приказал немедленно отпустить
его обратно в горы. Воспоминания о сатирах повлияло на средневековые изображения чертей.

СИРЕНЫ.




С течением времени образ сирен менялся. Первый их историк, Гомер, в двенадцатой песне
"Одиссеи" не описывает их наружность: у Овидия это птицы с красноватым опереньем и
лицами юных дев; у Аполлония Родосского они кверху от пояса женщины, а нижняя часть
туловища у них, как у морских птиц; у испанского драматурга Тирсо де Молины (и в геральдике)
они "полуженщины, полурыбы". Не менее спорен и их характер: Лэмприр в своем классическом
словаре называет их нимфами; в словаре Кишера они чудовища, а в словаре Грималя - демоны.
Живут они на каком-то западном острове, вблизи острова Кирки, однако мертвое тело одной из
них, Партенопы, было прибито волнами к берегу Кампаньи и дало имя славному городу, ныне
называемому Неаполь. Географ Страбон видел ее могилу и наблюдал игры, периодически
справлявшиеся в ее память.
В "Одиссее" говорится, что сирены завлекают моряков и топят суда и что Улисс, дабы слышать
их пенье и все же остаться живым, заткнул уши своим спутникам воском, а себя приказал
привязать к мачте. Сирены, соблазняя его, обещали ему всеведение:
Здесь ни один не проходит с своим кораблем мореходец,
Сердцеусладного пенья на нашем лугу не послушав;
Кто же нас слышал, тот в дом возвращается, многое сведав,
Знаем мы все, что случилось в троянской земле и какая
Участь по воле бессмертных постигла троян и ахеян;
Знаем мы все, что на лоне земли благодатной творится.
[Песнь двенадцатая, 187 - 191. (Пер. - А.Жуковский)]
В одной легенде, записанной знатоком мифологии Аполлодором [Аполлодор (II в. до н.э.) –
древнегреческий писатель и историк] в его "Библиотеке", говорится, что Орфей на корабле
аргонавтов пел слаще, чем сирены, и по этой причине сирены пробросались в море и были
превращены в скалы, ибо им было суждено умереть, когда их чары окажутся бессильными.
Также и сфинкс, когда его загадку отгадали, бросился в пропасть.
В шестом веке в северном Уэльсе поймали сирену и окрестили ее, и в некоторых старинных
календарях она значится как святая под именем Мерджен. Другая сирена в 1403 году
проскользнула через брешь в плотине и жила в Харлеме до самой своей смерти. Ее речей никто
не мог понять, однако она научилась ткать и как бы инстинктивно поклонялась кресту. Некий
хронист шестнадцатого века утверждает, что она не была рыбой, ибо умела тыкать, и не была
женщиной, ибо могла жить в воде.
В английском языке различается классическая сирена и русалка с рыбьим хвостом. На создание
образа русалки, возможно, повлияли тритоны, младшие божества в свите Посейдона.
В десятой книге "Республики" Платона восемь сирен управляют движением восьми
концентрических небесных сфер.
В одном грубо откровенном словаре мы читаем: "Сирена - вымышленное морское животное".

СИМУРГ.




Симург - бессмертная птица, гнездящаяся в ветвях Древа Познания. Бертон приравнивает
ее к скандинавскому орлу, который, согласно Младшей Эдде, наделен всезнанием и
гнездится в ветвях Вселенского Древа, называемого Иггдрасиль.
В "Талаба" (1801) Саути и в "Искушении святого Антония" (1874) Флобера упоминается
Симург Анка. Флобер низводит его до положения слуги королевы Белкис и описывает
как птицу с оранжевым металлическим оперением, с человеческой головкой, с четырьмя
крыльями, ястребиными когтями и огромным павлиньим хвостом. В первоисточниках
Симург - особа более важная. Фирдоуси в "Книге о царях", где собраны и переложены в
стихи древние иранские легенды, называют его приемным отцом Заля, отца героя его
поэмы. Фарид-ад-Дин Аттар в XIII веке возвышает его до символа или образа
божественности. Это изложено в "Мантик-аль-Тайр" ("Беседе птиц"). Содержание
аллегории, состоящей из примерно четырех с половиной тысяч двустиший, прелюбопытно.
Обитающий где-то далеко царь птиц Симург роняет в центре Китая великолепное перо;
птицы, которым постыли раздоры, решают отыскать его. Они знают, что имя царя
означает "тридцать птиц", знают, что его дворец находится на Кафе, горе, или горной
кольцевидной гряде, окружающей землю. Вначале некоторые птицы выказывают малодушие:
соловей ссылается на свою любовь к розе; попугай - на свою красоту, ради которой он
должен жить в клетке; куропатка не может расстаться со своими холмами, цапля - с болотами
и сова - с развалинами. В конце концов они пускаются в дерзновенное это путешествие;
преодолевают семь долин или морей; название предпоследнего из них "Головокружение",
последнего - "Уничтожение". Многие паломники дезертируют, другие погибают при перелете.
Тридцать же, достигших благодаря своим трудам очищения, опускаются на гору Симурга.
Наконец они ее узрели, и тут они понимают, что они-то и есть "Симург" и что "Симург" – это
каждая из них и все они вместе.
Космограф Аль Казвини в своих "Чудесах творения" утверждает, что Симург Анка живет
семьсот лет, и когда у него подрастает сын, отец разжигает костер и бросается в огонь. Как
отмечает Лейн, это напоминает легенду о Фениксе.

ТРОЛЛИ.



В Англии валькирии были оттеснены в деревню и превратились в простых ведьм; у
скандинавских народов обитавшие в Йотунгхейме и сражавшиеся с богом Тором
гиганты древней мифологии тоже выродились, превратились в сельских троллей.
Согласно космогонии, с которой начинается Старшая Эдда, в день, когда наступят
Сумерки Богов, гиганты взберутся на небо и разобьют Бифрост, радугу, и разрушат
мир, и помогать им будут волк и змей; тролли народных поверий - это злобные и
глупые эльфы, живущие в горных пещерах и в ветхих хижинах. Самые знатные у них
- с двумя или тремя головами.
Славу им создала драматическая поэма "Пер Гюнт" (1867) Генрика Ибсена. Ибсен
изобразил их, прежде всего, патриотами: они думают или стараются думать, что
изготовляемое ими отвратительное питье - это вкуснейший напиток и что их пещеры
- дворцы. Чтобы Пер Гюнт не увидел гнусного убожества их жилья, они предлагают
выколоть ему глаза.

ФЕИ.



Они чудесным образом вмешиваются в человеческие дела, и название их связано с
латинским словом fatum (судьба, жребий). Считают, что феи самые многочисленные,
самые красивые и самые примечательные из всех второстепенных сверхъестественных
существ. Вера в них не ограничена какой-либо одной страной или эпохой. Древние
треки, эскимосы и краснокожие индейцы рассказывают истории о героях, завоевавших
любовь этих созданий фантазии. В такой удаче таится, однако, опасность - когда
прихоть феи удовлетворена, фея может своего любовника погубить.
В Ирландии и в Шотландии феям для жилья отведены подземные обиталища, где они
прячут похищенных ими мужчин и детей. Ирландские фермеры, выкапывая на полях
кремневые наконечники стрел, полагают, что они когда-то принадлежали феям, и
наделяют их целебными свойствами.
В ранних рассказах Йейтса часто встречаются упоминания о том, как крестьяне попадали
к феям. Так, один сельский житель сообщил автору, что "она не верила ни в ад, ни в духов.
Мол, ад - это выдумка попов, чтобы держать народ в узде; а духам, говорила она, не
разрешается без дела шататься по земле когда вздумается зато на земле есть феи, и карлики
-гномы, и водяные лошади, и падшие ангелы".
Феи обожают пение, музыку и зеленый цвет. Йейтс пишет, что "эльфы и феи в Ирландии
порой уступают нам ростом, порой бывают выше нас, а порой, как мне говорили, в них
около трех футов". В конце семнадцатого века шотландский священник, преподобный
Роберт Керк из Эйберфойна, написал книгу под названием "Тайное сообщество, или
Очерк о природе и о действии подземного (и в большинстве своем невидимого) народа,
известного у шотландцев долин под названием "фавны" и "феи" или "оборотни", как
описывают их люди, наделенные вторым зрением". В 1815 году сэр Вальтер Скотт
выпустил второе издание этой книги. О мистере Керке говорили, что феи похитили его
за то, что он раскрыл их тайны.
На морских просторах вокруг Италии, особенно в Мессинском проливе, Фата Моргана
насылает миражи, чтобы сбить с толку моряков и заманить их на мель.

ХИМЕРА.



Первое упоминание о Химере находится в шестой песне "Илиады". Там написано,
что она была божественного происхождения - перед льва, туловище козы, хвост
змеи; она изрыгала из пасти огонь, и убил ее, как и было предсказано богами, красавец
Беллерофонт, сын Главка. Голова льва, брюхо козы и хвост змеи - таково самое
естественное ее описание, содержащееся у Гомера, однако "Теогония" Гесиода
приписывает ей три головы, и так она представлена в знаменитом бронзовом
изваянии из Ареццо, датируемом V веком. Посредине хребта у нее козья голова, на
одном конце змеиная, на другом - львиная.
В шестой песне "Энеиды" снова появляется "огнедышащая Химера"; комментатор Сервий
Гонорат отмечает, что, по мнению всех авторитетных ученых, чудовище это было
родом из Ликии, а в этом краю имеется вулкан, носящий такое название. У основания
вулкана кишат змеи, на склонах много лугов и козьих пастбищ, из вершины пышет пламя
и там же, наверху, логовища львов; вероятно, Химера - метафора этой необычной горы.
Когда-то Плутарх высказал предположение, что Химера - это имя некоего капитана с
пиратскими наклонностями, приказавшего нарисовать на своем корабле льва, козу и змею.
Эти нелепые догадки показывают, что Химера уже давно будоражит умы. Чем ее
воображать, казалось, удобней отождествить ее с чем ни попало. Слишком она гетерогенна:
лев, коза и змея (в некоторых текстах дракон) сопротивлялись, не желая образовать
одно животное. Со временем Химера превращается в понятие "химерического".
Нескладный образ исчезает, а слово остается для обозначения невозможного. "Ложная
идея, пустой вымысел" - такое определение химеры дает сегодня словарь

АЗАЗЕЛЬ (евр.) — демоническое существо (согласно преданию, вдохновил "исполинов" — то есть потомков, с одной стороны, "сынов божьих" или ангелов, и "дочерей человеческих", с другой, — на восстание против бога). В Библии фигура А. фигурирует в контексте ритуала "дня искупления": грехи народа перелагались на двух жертвенных козлов (первый предназначался для Яхве, второго отводили в пустыню — место пребывания А.). В "книге" Еноха (см.) А. трактуется как "падший ангел", обучивший мужчин искусствам изготовления оружия и войне, а женщин — технике раскрашивания лица и вытравливания плода.
АЗАЗЕЛЬ — по верованиям древних евреев — демон пустыни. В известной книге Еноха А. — предводитель допотопных гигантов, восставших против бога. Он научил мужчин воевать, а женщин — искусству обмана, совратил людей в безбожие и научил их разврату. В конце концов он был привязан, по повелению бога, к пустынной скале. Так повествует апокрифическая лит-ра. В Библии и в талмудической лит-ре имя А. связано с идеей искупления греха — прелюбодеяния падших ангелов, а главное — с идеей общего искупления грехов народа. Эта идея воплощалась в особом обряде: приводились два козла; один предназначался (по жребию) "Господу" в жертву, другой — "А.". Последний, нагруженный воображаемыми грехами, уводился в одинокое место, а затем отпускался в пустыню. Отсюда — "козел отпущения". Позже этот обряд значительно развился (козла сбрасывали в пропасть с горы), усложнился привлечением большего количества участников и принял наконец характер драматического действа.